— Никон Степанович, поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями от пребывания в Санкт-Петербурге и посещения духовных школ.

— Я скажу больше, наверное, о последнем. Мы, конечно, очень рады, что к вам приехали. Честно говоря, не ожидали такого приема искреннего, теплого, радостного.

Может быть, это как раз связано с той высокой духовной чистотой, которая есть в этих стенах, которую люди в себе воспитывают. Это имело и на нас особое влияние, и мы были воодушевлены происходящим.

— Никон Степанович, в одном интервью Вы сформулировали в качестве одной из главных задач хора «восстановление связи времен». Насколько вашему коллективу удается возродить дореволюционные традиции исполнения музыкальных произведений?

— Я бы сказал, связь времен и связь людей, поколений. Потому что мы исполняем старинные песни и песни XX века, романсы XIX века и русские народные песни. На наш взгляд, все эти композиции, вся эта музыка должна человека возвышать. Она должна помочь людям нецерковным, которые относятся к Церкви сочувствующе, чтобы они слышали те песни, которые им ближе. Они с интересом воспринимают эту музыку, и то, что ее исполняет как раз монастырский хор, на наш взгляд, имеет большое значение. Люди все-таки задумываются о том, что Церковь не какая-то закрытая организация, в которую страшно прийти. Наоборот, это люди открытые, не только духовные, но и душевные.

— Справедливо ли в таком случае понимать ваше творчество как миссионерское служение, как проповедь, христианское послание?

— Наверное, это все-таки громко сказано — миссионерство. Мы стараемся в меру своих сил и возможностей сказать то, что мы можем сказать. Песни ведь действительно расширяют границы слова. Те слова, которые мы произносим во время пения, влияют на какие-то глубинные внутренние чувства человека и, тем самым, конечно, оказывают влияние на его жизнь.

— Вы исполняете преимущественно широко распространенные и хорошо известные в России песни, интерес к которым не только не угасает со временем, а всякий раз от концерта к концерту находит живой отклик аудитории. В чем же секрет этих текстов? Почему русский человек вновь и вновь обращается к ним?

— Наверное, в каждой песне есть какой-то подтекст, скрытый смысл, который человек чувствует именно своей душой. Не просто сознанием воспринимает слова, которые слышит, а именно своим внутренним чувством. В первую очередь, наверное, это для людей думающих, мыслящих является основополагающим моментом в нашем творчестве, со-творчестве. Потому что мы не просто поем для людей, мы все-таки пытаемся нарисовать какую-то картину и передать внутреннее духовное состояние. В этом нам помогает то, что мы, в первую очередь, все-таки церковный, монастырский хор. У нас, на мой взгляд, есть некий приоритет перед хором светским. Мы имеем возможность глубже посмотреть на какие-то вещи как раз за счет того, что мы поем за богослужениями. Это на нас оказывает влияние и впоследствии на исполнение наших песен.

— Ваш хор представляет собой уникальное явление современной русской музыкальной культуры. Сретенский хор один из наиболее профессиональных. Вместе с тем, это хор строго церковный. Как Вам удается добиться профессионального и одновременно молитвенного звучания?

— Мы стараемся вложить в исполнение все свои искренние чувства, добрые желания. Особенно это чувствуется, когда слушатели искренне и тепло принимают наше пение. В ответ на это еще больше добрых, положительных эмоций мы отдаем людям.

— Когда я слушал произведения, которые пел ваш хор, ощущалась не только профессиональная школа и музыкальное мастерство, вокальная безупречность и чистота звука, но также драматизм переживания, эмоциональная включенность певчих в исполняемый материал. Как вы этого достигаете?

— Это благодаря вашему ректору. Благодаря Преосвященному владыке Амвросию мы начали петь эти песни, исполнять их на концертах. Мы только-только начинали, и я пел в этом хоре под его руководством. Он как раз обращал внимание на духовную составляющую этих песен. Он, в первую очередь, как священник, как монах направлял нас в правильное русло духовного, церковного мышления. Тем самым, он является начальником нашего хора. Потому что он начал исполнение этих песен, начал этот коллектив в его профессиональном и духовном становлении. Нам не хватает владыки Амвросия, его твердой руки. Мы стараемся нести не просто память о том, что мы делали вместе, но и какую-то свою лепту вносим, при этом не забывая его наставлений.

— Никон Степанович, вы активно концертируете не только в России, но и по всему миру: США, Канада, Латинская Америка, Германия, Англия, Италия, Франция, Турция, Сербия, Австралия. Как вас встречает зарубежная публика?

— Очень много приходит русских, которые уехали когда-то… Эмигранты, которые долгие годы прожили за границей, приходят со слезами на глазах, вспоминают свою родную страну, в которую они, конечно, приезжают, но уже не вернутся, в силу разных причин. Когда мы были в Латинской Америке, один эмигрант, уже пожилой человек, сказал: «Россия пришла к нам». Это очень серьезно запало нам в сердце и память. Для нас действительно очень важно то, что мы в этот момент смогли людям подарить какую-то часть их жизни, истории и духовного наследия.

Интервью с регентом хора Московского Сретенского монастыря Никоном Степановичем Жилой.

Беседовал: Дионисий Адамия